Интервью с известным запорожским футболистом
За пару дней до интервью с экс-защитником и капитаном Торпедо Игорем Черкуном мне довелось сыграть тренировочный матч в составе команды журналистов против запорожских ветеранов футбола, за которых бегал и мой будущий собеседник. Игорь играл не на привычной для себя позиции в центре защиты, а в нападении – и мне пришлось действовать против него… А играл Игорь как-то не по-ветерански, то есть с минимумом единоборств и размеренным бегом.
Он пер напролом (моя челюсть еще долго вспоминала его удар локтем…), открывался на фланге, смещался в штрафную и требовал передач. А еще он искренне не понимал, почему его партнеры так спокойно относятся к этой рядовой тренировочной игре… Словом, каким он был игроком, таким и остался, даже несмотря на то, что завязал с активными выступлениями еще десять лет назад. А еще он до боли напоминал своего партнера по Торпедо Романа Бондаренко, который в свои 43 года так же рьяно носится по теперь уже футзальной площадке, выступая на чемпионате города. И хоть ноги уже не несут так быстро, как лет двадцать назад, он словно не понимает – почему не успел, ну как не попал?
– Игорь, вы воспитанник Металлурга?
– Да. В 1981 году при Александре Томахе меня начали привлекать к играм за дубль, а на следующий год я уже был основным в первой команде. А потом меня в армию забрали. Там я полгода служил, потом год играл, ну и еще послужил немного.
– С амплуа быстро определились?
– Начинал я нападающий, потом играл в середине поля. А когда вымахал под два метра, меня в защиту перевели. Чаще всего выступал на позиции заднего защитника.
– В Торпедо как попали?
– Случайно… Хотя, наверное, случайностей в жизни не бывает. Знаете, когда Господь Бог не знает, какое определение дать тому или иному событию, он подписывает – случай. Вернулся я из армии и встретил как-то на центральном проспекте Запорожья Григория Вуля – тогдашнего наставника Торпедо. Он меня хорошо знал, ведь тренировал в металлурговской школе, когда я там занимался. Уже в 1986 году я стал основным игроком, причем выступил так удачно, что меня пригласили обратно в Металлург.
– Откуда вы ушли как раз в том сезоне, когда команда вышла в высшую лигу… Почему?
– Мне не находилось места на поле. Не в силу игровых причин. Тем более, я заранее знал, кого хочет пригласить руководство клуба под высшую лигу. А какие бы ты деньги в клубе не получал, все равно хочется играть. Не понимаю, как в Шахтере люди годами на банке сидят…
– Зато в Торпедо вы вернулись в момент успеха.
– Я сыграл в 1990 году за автозаводчан лишь несколько матчей, но именно в них мы и оформили звание чемпионов Украины! Вообще, Торпедо была очень сплоченная команда, это я именно тогда понял. Это был коллектив единомышленников, бойцов. То была настоящая команда, в чем большая заслуга директора завода Коммунар Степана Кравчуна. Он болел за Торпедо и своим духом заряжал игроков.
– Первый чемпионат Украины помните? Как тогда второлиговое Топредо обошло Металлург, выступавший за сезон до этого в высшей лиге?
– На мой взгляд, в Металлурге тогда были внутренние проблемы, который не позволяли реализовать весь потенциях клуба. Зато многие футболисты из первой запорожской команды оказались тогда в Торпедо – Заец, Саня Бондаренко, Нефедов. Уже во втором туре мы обыграли Металлург на его поле со счетом 1:0, а во втором круге на родном стадионе учинили им настоящий разгром. А иначе и быть не могло. На Коммунаре тогда даже конвейер остановили, ведь завод пришел на стадион. Люди не только сидели, но и в проходах стояли. Как мы могли не выиграть?! Победили 3:0, но счет не отображает всего нашего преимущества. Металлург просто не знал, куда бежать…
– Тогда Торпедо тренировал Евгений Лемешко…
– Большое счастье было работать с таким человеком. Он, конечно, своеобразный товарищ, зато великий психолог, мотиватор. Иногда в перерыве неудачного матча он мог о футболе ни слова не сказать – это был монолог непревзойденного актера. Со стороны кто-то бы послушал – пальцем у виска покрутил. Но – действовало! С чувством юмора у Евгения Филипповича было все в порядке.
– Рассказывали, что он мог и тазиком поучить.
– Мог и бутылкой навернуть. Однажды, когда он еще в Металлисте работал, после одного неудачного матча футболисты с поля как были в форме – выскочили за стадион, поймали такси – и по домам. Боялись в раздевалку к Лемешко зайти. Хотя интересы игроков он отстаивал активнее, чем свои, бился за каждого футболиста. К сожалению, ему в 1993-м пришлось уйти. Он мог вернуться через год, но не сложилось…
– Почему?
– Помешала семейная трагедия. Его жена летела в Грецию к дочке, она замужем за Олегом Протасовым. Самолет разбился. Поэтому Евгений Филиппович в Запорожье так и не вернулся.
– Игорь, почему Торпедо было столь неудобным соперником для киевского Динамо?
– Против киевлян играть было тяжело, но интересно. Да и фартило нам… Хотя им – тоже. Помню, однажды в Кубке Украины в первом матче мы проиграли в Киеве – 0:2. А Дома уже на третьей минуте я открыл счет. Сколько мы моментов потом упустили, но забить больше не смогли. Только 1:0 и выиграли.
– В 1996 году вы ушли в кировоградскую Звезду. Почему?
– Неприятная история. Тогда в клубе сложилась плохая ситуация, как раз Кравчун ушел… А в конце сезона начались еще игры, в которые я не играл и не хотел играть. В общем, после нескольких звонков с недвусмысленными предложениями мне на базу, я собрал вещи и уехал. Ушел по-английски, как потом говорили. Мне потом подоспело предложение из Кировограда, но полгода я вообще не играл – Торпедо настояло на моей дисквалификации.
– И часто подобные звонки были?
– Были… Однажды, еще в начале 90-х позвонил мне один уважаемый наставник. Его команде очень очки нужны были. Я отказал. Мы с ними вничью сыграли. Так меня потом убить обещали. Правда, эта команда потом в концовке сама решила все вопросы. В следующем сезоне тот тренер приехал в Запорожье, встретил меня, обнял и сказал: «Как же я тебя люблю!» Вот так.
– В Кировограде вы сыграли лишь четыре матча.
– Ага, причем исход двух из них был предрешен. Я вообще не понимаю, зачем меня в Звезду брали. В конце сезона 1996/97 я стал заниматься поисками нового клуба. Был вариант трудоустройства в липецком Металлурге, но у человека, сватавшего меня туда, оказались слишком большие запросы. А Торпедо как раз в конце сезона возглавил Виктор Матвиенко и предложил мне вернуться.
– И вы пришли в команду в канун ее провального сезона. Что случилось с коллективом?
– Когда стало ясно, что в Кировограде мне места нет, я, не дожидаясь конца сезона, поехал в Запорожье. Пришел на игру Торпедо. Смотрю, некоторые торпедовцы явно не туда прут. Игры, естественно, нет. Один Рома Бондаренко носится впереди, но без толку. Уже после матча я его поймал и говорю: «Рома, что ты как дурак бегаешь, разве не видишь, что происходит…» И только тут до него дошло, что было не так…
– То есть борьба за выживание для той команды оказалась непосильной ношей?
– Да, команда была не готова к этому. Прежде всего, психологически. Были игроки, которые не привыкли рвать жилы, но старались выезжать за счет других, отбывать номер. Были еще нечистоплотные моменты… В том сезоне, как капитан, не могу предъявить претензий только Андрею Глущенко и Роме Бондаренко. Тяжелый то был сезон. И не елось, и не спалось, хотелось что-то изменить, но…
– Как руководство клуба на все это реагировало?
– Не выполнило контрактные обязательства. Много игроков пострадало, но скажу только за себя. Один президент мне обещал выплатить деньги, а пришел другой и заявил: я с тобой контракт не подписывал. Пришлось даже в суд подавать. Не ради денег. Из-за принципа.
– После ухода из автозавода Степана Кравчуна команда была обречена?
– Конечно. Только ушел Генерал, как мы его называли, и конец стал неизбежен. Если от Металлурга откажутся его нынешние владельцы, то ему помогут городские или областные власти, бизнесмены. Это ведь марка, лицо Запорожья. Торпедо было командой автозавода, где один Бог и царь – Степан Иванович. Все зависело от него. А ушел он – и клуб стал никому не нужен.
– Игорь, как складывалась ваша карьера после Торпедо?
– Три сезона отыграл за Виктор. Был там играющим тренером. Однако интереса к игре уже не было. В 35 лет стало невмоготу ездить по заштатным городкам и проигрывать по 0:5, когда молодые партнеры все равно ничего не хотят. А один каши не сваришь, будь ты хоть Зиданом.
– Чем потом стали заниматься?
– Если честно, планов никаких не было. Но однажды ко мне подошли ребята: «Дядя, вы же футболист? Потренируйте нас!» Договорился с родной школой и открыл там футбольную секцию. С тех пор работаю детским тренером. Была у меня группа ребят 1993-го года рождения, я их в Металлург отдал, сейчас занимаюсь с самыми маленькими – семи-девятилетними.
– Надеетесь, что кто-то из старших ваших воспитанников заявит о себе?
– Не все становятся великими футболистами, да и не в этом главное. Мне просто хочется, чтобы они стали здоровыми и хорошими людьми.
– О Торпедо вспоминаете?
– Да. Частенько встречаюсь Ромой Бондаренко – моим лучшим другом. Вот и вспоминаем… У нас же фирменная комбинация была, когда никакая игра не шла: я делал длинную передачу со своей половины поля, а Рома боролся, цеплялся за мяч, сбрасывал… Жалко, что Торпедо уже нет. Самобытная команда была, со своими болельщиками, клубной школой. Достаточно сказать, что игрок Шахтера Алексей Гай – торпедовский воспитанник. Так что к Кубку УЕФА и Торпедо причастно.
Алексей Виниченко
